Кто стрелял по Валькирии? Часть 1
Автор – Константин Черемных
Принцесса боится горошины. В лоб
Политический процесс выходит за рамки повседневной борьбы больших, малых и мелких групп влияния, когда в него вмешивается трудно измеримый фактор личной воли. Владимиру Путину много раз приходилось отступать перед обстоятельствами – начиная с 2007 года, когда он, по многим свидетельствам, думал о третьем сроке (пример конституционной реформы тогда подавал ему Нурсултан Назарбаев), но в итоге пошёл на тандем. Цена этого компромисса поныне не измерена, но его влияние на процессы в ближнем зарубежье была несомненна. Можно вспомнить хотя бы интриги в апреле 2011 года, когда – после встречи некоторых влиятельных лиц в Санкт-Петербурге с украинской делегацией – в Киеве распространился слух о неких мерах, которые тогдашний премьер задумал против Януковича. И именно украинский истэблишмент в пору казавшейся прочности власти «донецких» подтрунивал над Москвой: дескать, мы поменялись местами: у нас – единство, у вас – раздрай.
Владимиру Путину было что вспомнить в конце января – когда, как теперь постфактум утверждают западные источники, началась подготовка воссоединения Крыма с Россией. Например, 2004-й год, когда встречу с Виктором Януковичем в канун выборов пришлось отменить из-за полученных сведений о подготовке теракта в Петербурге. Или 2006-й год, когда Джордж Буш перечислил цветные революции в Грузии, на Украине и в Киргизии в ряду собственных достижений. Или 2009-й год, когда Барак Обама снисходительно назвал его политиком, стоящим одной ногой в прошлом. Или, наконец, ноябрь прошлого года, когда украинские олигархи решили – как теперь понятно, себе же на голову – сыграть в антироссийский пасьянс, чтобы гарантировать себе долю влияния при власти Януковича.
Для кого-то дата воссоединения, 18 марта – день годовщины падения французской Второй империи. Для кого-то та же дата – день вступления российских войск в Париж. Исторические аллюзии зависят от намерений мечтателей больше, чем от их реальных возможностей. Чтобы они реализовались, мало собственной решимости и согласия элит, догадывающихся о грозящих корпоративных и персональных издержках. Чтобы флот без сражения сдался «вежливым людям», нужны дополнительные факторы уязвимости противника. Они были налицо. 4 марта Путин в разговоре об Украине напомнил о последних решениях американского Федерального резерва не для того, чтобы оправдаться перед бизнесом или Банком России. Речь шла о том, что сворачивание программы количественного смягчения нанесло удар по множеству мировых экономик. Другими словами – о том, что США решают собственные проблемы за счёт всего остального мира. Озвученному намерению отозвать посла РФ из США придавалось основание, выходящее за рамки только российских интересов. Это был разговор от имени всех наций мира, которых не устраивает однополярная система.
Между тем, спор о сворачивании программы QE3 сказался не только на мировой валютной конъюнктуре, но и на американской политике. Компромисс в Сенате был достигнут ценой раскола в республиканской оппозиции. Тед Крус, которого многие считали надеждой республиканцев, был обманут гибкими соратниками во главе с Джоном Маккейном, которых в узком кругу собрали, по его словам, «лица, выражавшие интересы Уолл-Стрит». Республиканцы пожертвовали недавним фаворитом ради сделки с банкирами. Впрочем, в сделке по обмену сворачивания QE-3 на повышение потолка госдолга были заинтересованы не только банкиры, но и Пентагон. Сразу же после сделки одним из заместителей главы Департамента обороны стал Роберт Уорк, лоббист программы строительства новых кораблей береговой охраны по контракту с Lockheed Martin. Лобби концерна спешило воспользоваться слабостью оппонентов из Boeing, близких к команде Джо Байдена и Джона Керри. Программа строительства кораблей была ранее урезана с 52 до 32 единиц. Теперь корпорация получила «зелёный свет» на возобновление контракта в полном объёме. Это – к вопросу о том, кому ещё, кроме Хиллари Клинтон, были выгодны политические провалы Керри. Пентагон оказался «в плюсе», а в «минусе» оказались и без того небезоблачные отношения Вашингтона c Пекином.
Прошлой весной, готовясь принимать Си Цзиньпина в рокфеллеровском калифорнийском имении Sunnylands, Обама посетил Никарагуа и дал «зелёный свет» сандинистскому правительству на контракт с Китаем по строительству дублёра Панамского канала. Та же китайская корпорация в канун Вильнюсского саммита подписала декларацию о намерениях с Украиной по строительству нового порта в Крыму, который был назван составным элементом Шёлкового пути. Однако Виктор Янукович, подписавший декларацию о намерениях, был вынужден уйти со сцены.
Утром 22 февраля Янукович – встретился в Харькове с Юлией Тимошенко накануне её освобождения. Он рассчитывал, что она выступит в качестве лица, гарантирующего его неприкосновенность – как, возможно, и некоторые его обязательства. Однако Юлия Владимировна таким гарантом выступить не только не хотела, но и не могла: на тот момент она явно не была уверена в собственном будущем. Ведь далеко не весь революционный авангард хотел её возвращения в политику. И ей это дали понять буквально сразу же: на Майдане её речь, театрально поставленная и прочувствованная, была трижды прервана как бы по случайным обстоятельствам, а на следующий день пять тысяч демонстрантов потребовали от недавней узницы убраться вон. Зато «сахарному королю» Петру Порошенко, ни дня не побывавшего под судом и в наручниках, «Правый сектор» почтительно аплодировал.
Только 28 февраля, буквально накануне смены власти в Крыму, Виталий Кличко рассказал со слов Тимошенко, что вот теперь, когда с неё наконец сняты все судебные обвинения, она готова баллотироваться на пост президента. Сказала в частном порядке, что готова – и тут же самоустранилась в германскую клинику «Шарите». А по пути туда, в Лондоне, на съезде Европейской народной партии, сделала всё возможное, чтобы выставить «друга» Виталия Кличко политической пустышкой. Всё то время, когда обезоруживался украинский флот в Крыму, Юлия Владимировна провела на физиотерапии по поводу радикулита. Всё то время она ждала сигнала от «вашингтонского обкома». А там шла борьба бульдогов под ковром, о которой я писал в предыдущей статье.
Наркоджентльмены и нарколеди
Напомним, клановое противоборство американских экспансионистов дошло до апогея в канун Мюнхенского саммита по безопасности. Там Джон Керри запечатлел себя на фото с двумя украинскими политиками – Арсением Яценюком и Петром Порошенко. Госсекретарь, на которого обрушился целый град ударов в Вашингтоне, «вписался» в альянс с Джоном Маккейном. У Маккейна якобы был некий уникальный «ключик» от Украины. Точнее, от одесско-румынского контрабандного коридора. Джеймс Карден, экс-советник президентской комиссии по двусторонним российско-американским отношениям при Госдепартаменте в 2011-2012 гг., весьма выразительно описал поведение Маккейна на сенатских слушаниях в середине января на страницах изоляционистского American Conservative: «Заявив, что Украина – это страна, которая хочет быть европейской, а не российской, и что украинский народ открыто просит о помощи, он (Маккейн) дважды повторил – в рамках довольно странных отступлений – что Россия ввела эмбарго на украинский шоколад. Казалось, что этот запрет на импорт украинского шоколада в Россию беспокоил его больше всего…»
Маккейна уже многократно ловили на эпизодах лоббизма, выходящего за все границы приличий. Кто вывел его на производителя кондитерских изделий под маркой Roshen (без «по» в начале и «ко» в конце, для маскировки)? Возможно, его многолетний помощник Рэнди Шойнеман, официально числившийся лоббистом интересов нескольких балканских стран, а также Грузии. Во всяком случае, если верить тем источником, на которые ссылались разоблачители Порошенко из окружения Александра Турчинова, Шойнеман присутствовал в августе 2008 года в Тбилиси вместе с сотрудниками управления «Р» Главного управления разведки (ГУР) Минобороны Украины. А оттуда отправился в Ялту, где его ждал президент Совета по международным отношениям Ричард Хаас.
Но к тому времени в украинском ГУР сменилось руководство, что очень расстраивало украинских друзей Шойнемана: генерала Александра Галаку сменил бывший представитель Украины в Боснии Виктор Гвоздь по рекомендации тогдашнего главы секретариата президента Виктора Балоги. И в связи с этим украинская сторона не могла оказать группе Маккейна какой-то важной для неё логистической поддержки. А в Госдепе, как мы знаем из опубликованных материалов Кондолизы Райс, грузинская авантюра республиканских теневиков – хотя партия была ещё при власти – воспринималась с негодованием.
Теперь тот же Рэнди Шойнеман больше всех сокрушается в связи с безвременной отставкой посла США в России Майкла Макфола. Это неудивительно. Шойнеман был одним из лоббистов этого назначения в 2011 году, сразу же поле саммита G8, вместе с коллегами-неоконсерваторами Робертом Каганом и Дэвидом Крамером, а также экс-директором ЦРУ Джеймсом Вулси.
Дэвида Крамера, нынешнего директора Freedom House, Юлия Тимошенко хорошо помнит в его прежней ипостаси помощника госсекретаря по Европе и России. Именно после беседы с ним Виктор Ющенко в 2007 году внезапно инициировал роспуск Верховной Рады. Хотя мишенью этой акции, на первый взгляд, был ненадолго вернувшийся на пост премьера Виктор Янукович, вокруг «леди Ю» тоже творилось что-то странное: по пути к сторонникам на Восточной Украине ей пришлось резко сменить маршрут, ибо её предупредили о покушении. У неё были основания заподозрить, что её тогда готовили на роль ритуальной жертвы. Вроде, скажем, Политковской или Старовойтовой (а из нынешней майдановской хроники – вроде армянина-романтика Сергея Нигояна).
Роберт Каган, неоконсерватор-теоретик и брат экс-советника генерала Петреуса по Афганистану Фредерика Кагана, является супругом заместителя госсекретаря и экс-спикера Госдепа Виктории Нуланд. Эта дама странно себя вела во время визита в Киев в конце января. Она зачем-то растолковывала послу-демократу Ричарду Пайетту, что с Кличем (Кличко) – дело иметь нельзя, а с Яцем (Яценюком) – можно. Озвучена была запись 6 февраля, но сделана была неделей раньше – сразу же после отставки Николая Азарова. На тот момент опция «Яценюк-Порошенко» ещё была предметом консенсуса. Но некие «неведомые силы» дважды сорвали план раскола Партии регионов, от которого должен был выиграть претендент в премьеры (на тот момент) Пётр Порошенко. В первый раз – 29 января.
Как сообщал украинский портал «Левый берег», на закрытом заседании своих однопартийцев Виктор Янукович в этот день заявил: «Весь мир, Европа (он повысил голос), ООН, все-все одобрили мой план мирного урегулирования. Затягивание с подписанием отмены законов о диктатуре – один из пунктов этого плана. Это – инструмент для сдерживания радикалов». Информированный источник «Левого берега» далее сообщает: «Понимания в глазах депутатов он (Янукович), однако, не обнаружил. Пришлось – по завершению «разбора полётов» – подозвать Ивана Фурсина, сунуть ему в руку телефонную трубку, внутри которой уже звучал голос Дмитрия Фирташа. «Дмитрий Васильевич, объясни своим», – предварительно было сказано трубке. Трубка – объяснила, Фурсин – послушал и изрёк значительно: «Мы будем голосовать так, как скажет Президент».
Таким образом, сорвал план тогда (вопреки интенсивнейшей пиар-кампании Порошенко) – Дмитрий Фирташ, спонсор Виталия Владимировича Кличко. Мадам Нуланд увидела в этом происки «Евросоюза». Она не сказала «Германии» – но обиделась больше всего Ангелу Меркель. Как мы помним, к этой прослушке была механически присовокуплена ещё одна – запись беседы Хельги Шмид и Яна Томбинского. Немка жаловалась поляку на давление американцев и панибратски называла – как общего покровителя – «Кэти» Эштон.
Кэти Эштон также присутствовала на Мюнхенской конференции. Общалась там она, действительно, не с Яценюком и не с Порошенко. Но и не с Кличко! Она общалась с Евгенией Тимошенко, дочкой «узницы», и с экс-вице-премьером Григорием Немырей, «личным министром иностранных дел» той же узницы в период её последнего премьерства. То есть фактически глава европейской дипломатии «окучивала» группу влияния, самым острейшим образом конкурировавшую с Маккейном и компанией – к которым примкнул загнанный в угол госсекретарь.
Субъективизм баронессы Кэти проявился вскоре и в другой точке европейской периферии – в республике Босния. Там в начале февраля – только-только Джон Керри успел сообщить о своей политической капитуляции! – возникли какие-то массовые бунты, почему-то вкупе с сожжением госархивов. И бунтовщиков, как и странно, поддерживал глава МВД Боснии и Герцеговины Фахрудин Радончич, по совместительству – бизнесмен-строитель. На Украине говорят, что экс-глава администрации президента Украины Сергей Лёвочкин – «человек» олигарха Дмитрия Фирташа. В Боснии, где социально-экономическая модель неотличима от украинской, Фахрудин Радончич слывёт «человеком Насера Кельменди». Об этом олигархе украинский портал «Послезавтра» сообщал следующее:
«В региональных (балканских. – Авт.) СМИ пишут, что Насер Кельменди разбогател, торгуя наркотиками, и что в последнее время контролирует наибольшее количество наркотиков, которые из Турции через Албанию транспортируют в Черногории и Сербии, затем в страны Западной Европы. Утверждают, что он тесно связан как со своими земляками-албанцами, так и с отдельными сербскими и черногорскими бизнесменами. Формально Кельменди – владелец строительной компании и отелей в Сараево и на Адриатическом море в Черногории. Н. Кельменди и его три сына своего времени занимались контрабандой золота, а в девяностые годы войны торговали сигаретами, оружием и нефтью. Гражданином Боснии и Герцеговины Н. Кельменди стал 15 лет назад. Он часто заявлял, что и в Черногории чувствует себя как дома. Сараевская пресса пишет, что он был фактически неприкосновенным через огромное богатство и дружеские отношения с отдельными политическими деятелями, прокурорами и полицейскими…»
После задержания Кельменди в Приштине весной прошлого года (в зените влияния Джона Керри) Радончич хлопотал за него, настаивая на его выдаче Боснии, «чтобы он смог доказать свою невиновность». А в этом году Радончич хлопотал за «повстанцев». И вот какое странное обстоятельство: сначала чиновники ЕС одобряют меры полиции, а потом, точно получив «ценные указания», начинают их оправдывать. Откуда поступили ценные указания? От Кэти Эштон.
Обводка слева
Как вела себя «левая баронесса» Кэти на других фронтах политики? Накануне Кэти Эштон флиртовала в Женеве с делегацией Ирана, продавливая промежуточное соглашение, открывающее новые возможности для европейских компаний в Ираке. Эта активность не очень соответствовала планам американо-европейской зоны свободной торговли (TTIP). Зато было вполне созвучно интригам Хиллари Клинтон – «Валькирии», как её почему-то называют американские блоггеры. Она видела себя уже не просто фаворитом гонки 2016 года, но и гарантированной хозяйкой Белого Дома. На той же Мюнхенской конференции она заявила о нецелесообразности введения новых санкций против Ирана. Глава иранского ИД М.Д. Зариф был так впечатлён, что не нашёл времени для встречи с Сергеем Лавровым. Возможно, ему объяснили, что формат Лавров-Керри больше ничего не решает – поскольку Керри выходит из игры.
В самом деле, едва Керри вернулся из Мюнхена в Вашингтон, как на него посыпались все шишки. Оказалось, что именно он (а не Хиллари с Кэти) виноват в проникновении европейских концернов в Иран. И в потворствовании европейскому бойкоту Израиля – ибо неосторожно употребил в мюнхенской речи слово «бойкот» – не как намерение, а как угрозу. И в кулуарной критике Обамы в узком республиканском кругу – которую сами же республиканцы и слили. Госсекретарю пришлось униженно защищаться от всех этих нападок в интервью CNN, больше напоминавшем допрос (несмотря на личное благоволение к нему Теда Тернера). Уже впоследствии выяснилось, что к Керри была ещё одна претензия – от Пентагона. Госсекретарь был уличён в том, что намеренно закрыл глаза на «брешь» в американо-российском договоре ДСНВ, что позволило русским – без нарушения буквы этого закона – начать производство новой крылатой ракеты наземного базирования РС-26.
В январе Россия провела успешные испытания РС-26, и это стало поводом не только для присовокупления стратегической халатности к «персональному делу» Керри, но и для блокирования назначения его протеже Брайана Маккеона на пост заместителя главы Пентагона. Оказалось, что Маккеон был в курсе «компромисса Керри», позволившего подписать договор – но не просигнализировал об этом «наверх», за что теперь несёт ответственность как военный специалист. Бедняга Маккеон много лет делал карьеру под крылом Джо Байдена, будучи его помощником ещё в Сенате.
Напомним, Байден и Керри, два давних приятеля с общими спонсорами, в 2016 году намеревались идти в паре. О том, кто пойдёт в президенты, а кто в «вице», предполагалось договориться «по результату» – то есть по рейтингу. Керри старался заработать рейтинг как внешнеполитический «голубь» – то есть как архитектор перезагрузки с Россией и Ираном, а заодно и как архитектор палестино-израильского «решения о двух государствах». Но безусловной победы эта пара могла бы добиться только через решение ключевого вопроса теневой политики США – афганского.
И именно там ему перешла дорогу партийная конкурентка Хиллари – руками своей ближайшей протеже Сьюзен Райс. Подписание Соглашения о безопасности с Кабулом было уже на мази – удалось добиться поддержки от Лойя Джирги. Но едва высокое собрание старейшин успело устно высказаться в пользу договора, как в Кабуле появилась госпожа Райс. Содержание её беседы с Хамидом Карзаем не разглашается, но факт состоит в том, что именно после этой беседы Карзай «упёрся рогом» и в итоге отложил подписание Соглашения на «до после» выборов.
Саботаж Карзая стал удобным предлогом для проталкивания на пост преемника Карзая не той фигуры, которая его устраивала (то есть либо своего сына Каюма Карзая, либо шейха Абдул Расула Сайяфа, партнёр которого Исмаил Хан имел добрые отношения с иранскими чиновниками из бывшей команды умеренного Мохаммеда Хаттами), а как раз наоборот. С января одни мэйнстримные западные СМИ «раскручивали» Сайяфа, а другие – полутаджика Абдуллу Абдуллу, к которому у Карзая были серьёзные личные счёты.
Фигура Абдуллы Абдуллы была также достаточно приемлемой для Ирана – во всяком случае, менее одиозно, чем фигура суннитского клирика Абдул Расул Саяйфа. Между тем, пара Хиллари-Кэти начала предлагать Ирану конфетку за конфеткой, намеренно стараясь в этом флирте перещеголять команду Керри-Байдена.
Этот флирт ничуть не мешал Хиллари и Райс разворачивать активность по линии Катара. И молодой шейх Тамим на это поддался, увидев в этом благоволении шанс на совместную с Ираном (и за спиной Саудовской Аравии) разработку залежей «Парса» и экспорт его продукции – благо содействие европейских концернов было гарантировано стараниями Кэти. Профессиональные публицисты-иранофилы были обескуражены парадоксом: ведь Катар ещё полгода назад проталкивал в состав сирийской оппозиции откровенных радикалов – а теперь вдруг «переметнулся» на сторону покровителя сирийской власти!..
Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех интересующихся. Все Конференции транслируются на Интернет-Радио «Возрождение»…
